- Ага, - сказал Наруто, с трудом переведя дыхание. – А еще ты не гей. Ты просто так прикалываешься. А еще все кругом одинаковые. Все уроды, недостойные твою извращенную логику понять и оценить. А еще ты привык ходить с псевдоумной мордой и делать вид, что круче всех. И самое странное – тебе верят! Тебе верят, считают, что ты всех спасаешь, что ты такой непонятый, но такой сильный. А на самом деле ты всего лишь сидишь на своем чертовом складе в окружении неудачников и млеешь от того, что им нужен, но… ты никому не нужен! Они и без тебя проживут, справятся, и хрен кто вспомнит, что ты вообще такой был! Продолжай в том же духе, Саске. Продолжай издеваться надо мной. Много чести – издеваться над таким, как я? Ты сам сказал – я ребенок. Я не могу даже представить, каким никчемным человеком надо быть, чтобы ломать то, что уже давно сломано и этому радоваться или браться утверждаться за счет детей.
Наруто умолк, тяжело дыша, готовый ответить на любое возражение, на любой протест, но Саске не стал тратить слов, развернулся, и Наруто невольно отступил на шаг, ощутив страшное давление его ненависти.
Но только остановиться Наруто уже не смог.
- Знаешь, что, - сказал он. – Я тебя не возбуждаю – а мне похер. Зато ты меня возбуждаешь. И если у меня на тебя встал, я тебя выебу рано или поздно.
- Вот как… - медленно сказал Саске. – Рискни.(с)